Меня, во мраке и в пыли
Досель влачившего оковы,
Любови крылья вознесли
В Отчизну Пламени и Слова.
И просветлел мой тёмный взор,
И стал мне виден мир незримый,
И слышит ухо с этих пор,
Что для других неуловимо.
И с горней выси я сошёл,
Проникнут весь её лучами,
И на волнующийся дол
Взираю новыми очами.
И слышу я, как разговор
Везде немолчный раздается,
Как сердце каменное гор
С любовью в скрытых недрах бьётся,
С любовью в тверди голубой
Клубятся медленные тучи,
И под древесною корой,
Весною свежей и пахучей,
С любовью в листья сок живой
Струёй подъемлется певучей.
И вещим сердцем понял я,
Что всё рождённое от Слова,
Лучи Любви кругом лия,
К Нему вернуться жаждет снова;
И жизни каждая струя,
Любви покорная Закону,
Стремится силой бытия
Неудержимо к Божью лону;
И всюду звук, и всюду свет,
И всем мирам одно начало,
И ничего в природе нет,
Что бы Любовью не дышало.
Алексей Константинович Толстой. 1852.
(Река Десна. Фото © Алина Иносова)
Читайте также: «О, Боже мой, благодарю!»
Читайте: «Когда волнуется желтеющая нива»
Читайте: «Любов, що Всесвіт увесь живить» / (UA)